"А ну вон отсюда, грязная оборванка!" Тучный повар грубо застучал скалкой по столу. Все лицо его дрожало от ярости. Худощавая фигура в углу хотела броситься наутек, как вдруг кто-то схватил eе и грубо вышвырнул за дверь.
"Уф! Ну и денек", - повар с отвращением плюнул на пол и с грохотом закрыл дверь. В небе, словно прекрасные феи, порхали снежинки, которые погибали, едва соприкасаясь со слякотью. Аин с трудом поднялась с холодной земли, нервно нащупывая спрятанный в рваной рубашке хлеб, и бросилась в сторону дома. Хромота сильно замедляла, поэтому ей пришлось прокрасться мимо двух лающих бродячих собак, дабы не получить еще парочку шрамов. Когда Аин осталась одна, она проскользнула в скрытую от посторонних глаз лачугу и откусила большой кусок давно зачерствевшего хлеба.
"Иди кушаты Я приготовила для тебя говяжий бульон", - по другую сторону улицы жила семья. Они наслаждалась только что приготовленным ужином. Когда-то и у Аин была семья и счастливое детство, однако прошло уже столько времени, что воспоминания о тех временах давно поблекли, словно погребенный под толстым слоем снега сон.
Девочка держала хлеб и молча смотрела на тускло освещенную улицу, где закружился снег.
Почему же мать бросила ее? Ответ на этот вопрос она так и не смогла найти.
Быть может, она слишком часто баловалась? Или же мать разозлилась, потому что она испачкала одежду? Если бы она знала причину, то устранила бы ее без промедлений, лишь бы мама вернулась.
Когда Аин отвлеклась от своих мыслей, с улицы внезапно донеслись чыи-то разговоры и, смех. Девочка тотчас же насторожилась и спряталась поглубже в лачуге. Еще раз взглянув на улицу, она пулей выбежала из своего убежища.
Аин отчаянно гналась за уходящим белым силуэтом, но тот стремительно исчезал в пурге. Все было как-тогда... в день, когда она ушла.

Улица кишела людьми, словно огромная неукротимая река. Каждый здесь исчезал так же внезапно, как эльфы-снежинки. "Мама..",- крикнула Аин. Не успела она закончить фразу, как фигура скрылась в толпе. Она оглядела толпу людей, высокую и плотную, как гигантское здание. В окружении этих людей Аин почувствовала себя совершенно одинокой и опустошенной. Мир был слишком велик. Настолько велик что никому не было дела до ее существования.
Повесив голову, она долгое время бесцельно бродила по улицам. Магазины на обочине уже закрыли свои двери для посетителей и начали один за другим гасить свет. Ночь была ледяная. От пронизывающего холода и усталости по телу пробежала дрожь, и девочка крепко обхватила себя руками. Снежинок становилось все больше и больше, а сознание Аин постепенно затуманивалось...
"Динь-дон, динь-дон, динь-дон..." - со стороны витрины раздался механический звон. Аин медленно повернула голову увидела золотистую куклу невероятной красоты. Ее юбка состояла из множества вращающихся шестеренок. Металлические перья на подоле трепетали, словно клавиши изящного рояля, а вытянутые в танце руки вращались, очерчивая идеальные круги.
"Красота..."
Аин прижалась к витрине, и рука ее невольно потянулась к нежному платью. Внезапно за спиной раздался оклик, и девочка тотчас же отстранилась. Толстая деревянная дверь вдруг приоткрылась, словно ожидая, когда же кто-нибудь наконец-то ее откроет.
Сквозь узенькие щели на улицу просачивался теплый, привлекательный свет. Аин подошла к двери и осторожно взялась за ручку.
Она медленно открылась. В глубине послышался таинственный голос, сливавшийся с механическим тиканьем.
"Добро пожаловать, юная леди. Это часовая мастерская "Мечты сбываются" Здесь ты найдешь все. что только пожелаешь".

Едва мужчина произнес эти слова, в мастерской начал зажигаться свет. Маятник старинных часов издал глухое эхо, и перед глазами Аин предстала таинственная мастерская. Девочка заметила, что каждый уголок здесь был заставлен различными украшениями в виде кошек, а на полу у потрепанного диванчика и прилавка кто-то разбросал игрушки.
С чердака начал спускаться мужчина в черном костюме. На вид ему было лет тридцать с чем-то. На лице его сияла благовидная улыбка, а черные кудри контрастировали с золотистыми очками, придававшими ему таинственный и благородный вид.
Видя, как он приближается, Аин не удержалась и сделала робкий шаг назад. Он посмотрел на ее лохмотья и замерзшие руки и ноги, а затем мягко улыбнулся. "Похоже, нашей милой леди.. живется несладко“.
Он принес хлеб с молоком и протянул их Аин. Поняв, что мужчина не желает ей зла, она взяла угощенье и довольно зачавкала. "Здесь ты в безопасности. Не торопись, ешь спокойно".
Голос мужчины, казалось, обладал магической силой, которая укрыла девочку своими теплыми и успокаивающими объятиями.
Мужчина отвел Аин в комнату на втором этаже и нашел для нее чистую и теплую одежду. На одном из нарядов красовался капюшон с милыми кошачьими ушками. Она сняла свои лохмотья, переоделась в красивый плюшевый кафтан и подошла к зеркалу.
Оттуда на нее смотрела чистая, ясноглазая и милая девчушка, которая едва ли походила на былую оборванку. Однако сухая потрескавшаяся кожа и красные от холода пальцы напоминали, что это была все та же Аин.
Девочка вздохнула. Как только она вновь подняла голову, рядом с красивой девочкой в зеркале появился черный кот. На нее уставились округлые зрачки, словно бы заглядывающие в душу.
На мгновение Аин показалось, что где-то она его уже видела.
Вдруг девочка моргнула, и от кота ни осталось и следа.

Переодевшись и спустившись вниз, Аин пробежала глазами по мастерской, но кота нигде не было видно.
Даже кошачьей шерсти не было на полу. Быть может, появившийся в отражении кот был лишь предметом ее фантазии?
"Вы...",- сказала Аин, подойдя к хозяину мастерской, который ремонтировал часы на диване. Она не знала, как обратиться к незнакомцу.
"О, как грубо с моей стороны. Совсем забыл представиться", - мужчина грациозно поднялся и приветственно снял шляпу, - "Ибби Лисс. Приятно познакомиться".
"Здравствуйте, господин Лисс, меня зовут Аин... Спасибо вам за помощь", - неловко ответила Аин, стараясь вести себя как воспитанная леди.
"Да ладно. Это пустяки", - на лице Лисса появилась легкая улыбка.
"Именно этого ведь больше всего и желает твое сердце, верно? Мисс Аин".
Аин слегка удивилась, увидев, как Лисс осторожно взял с окна музыкальную шкатулку и поставил перед ней.
Кукла изящно стояла на цыпочках. Ее золотое платье было похоже на цветок, излучающий ослепительный свет. Казалось, весь мир крутится вокруг нее.
"Разве она не прекрасна? Я же вижу, как ты не сводишь с нее глаз".
"Если я стану такой же, как она, люди наконец начнут меня замечать?"- с завистью спросила Аин. В ее глазах отражался золотой силуэт.
"Конечно" - спокойно ответил Лисс.
"Так значит... я могу стать ею?" - удивилась Аин.
"Мечтам свойственно сбываться, однако у всего есть цена" - Лисс осторожно повернул ключик на спине куклы, как бы пробуждая ее ото сна.

"Знаешь Аин? Это талантливый музыкант! Закончила Королевскую консерваторию! "Конечно! Она ведь жемчужина театра "Муза". Каждое ее выступление проиэводит неизгладимое впечатление! Еще бы ее не знать!’"
"По всем улицам развешаны афиши! Похоже, скоро она вновь начнет давать концерты! В этот раз мы просто обязаны успеть купить билеты!"
Яркие прожекторы театра освещали девушку в роскошном платье. Она медленно прошла по сцене и наконец остановилась в самом центре. Все взгляды упали на нее. В этот момент она была центром мира. Из ее губ и пальцев в зал полилась прекрасная мелодия. Словно горестный всхлип... мелкий дождь, окропивший цветочное поле души... едва заметная рябь на поверхности озера... Она успокаивала заблудшие души и предлагала им ночлег. Когда прозвучала последняя нота, зал разразился громкими аплодисментами. Аин медленно обвела взглядом публику, бросила на нее едва заметный разочарованный взгляд и стремительно ушла со сцены. Собиравшиеся уходить новички в оркестре перешептывались, глядя на отдалявшийся силуэт.
"Видели? В первых рядах сидел сам губернатор Серра с супругой".
"Ей удалось зазвать в наше захолустье такую большую шишку. И чего она все тут торчит? Я бы на ее месте уже давно уехал туда, где платят побольше!"
Музыканты продолжали сплетничать. Никто из них не знал, что здесь она родилась, здесь жила и здесь ее бросил самый близкий человек.
Теперь она настоящая местная звезда, вот только жители и понятия не имеют, какую цену она заплатила за свой успех.
"Просто напиши эдесь свое имя, и станешь величайшим в мире музыкантом. Сможешь получить все, что пожелаешь”
Ухмылка Лисса жутко дрогнула, словно туманное пламя свечи .
"Однако в обмен на это... ты должна отдать мне свою душу'.

Аин вернулась в гостиную и устало прикрыла глаза.
Перед глазами ее продолжала стоять непроглядная пурга.
Она бродила по улицам, впервые столкнувшись с этим огромным и незнакомым миром. Сердце ее было наполнено тревогой. Аин попыталась скрыться, как вдруг с ног ее сбил кто-то гигантских размеров.
Она скорчилась на холодном снегу. Серое небо, будто огромная сеть, прижимало ее к земле и не давало пошевелиться. Аин не понимала, почему мир создали таким огромным, почему так спешит транспорт, почему люди путаются в бесконечной борьбе желаний и плачут после очередного разочарования.
Странный-престранный мир, и все же она бросила ради него все и не захотела возвращаться.
Тогда Аин поняла, что падающий снег - это не летящие с неба феи, а бесчисленные слезы, которым некуда возвращаться.
"Мисс Аин, почему вы плачете?" - удивленно произнесла ассистентка, доставая пачку салфеток и протирая ей уголки ее глаз. "
Просто вспомнила один очень грустный сон", - тихо ответила Аин, и в голосе ее зазвучали нотки грусти и разочарования.
Прошло три года. Снежная пурга все никак не заканчивалась, а та, чьего появления она так отчаянно ждала, все никак не появлялась.
Время было на исходе.
Она чувствовала, что тело ее начинает становиться слабым и вялым. Кто-то словно высасывал ее душу.
Чья-то тень бесконечно напоминала, что разрушить контракт невозможно.
Но все имеет свой конец.

С тех пор жизнь Аин стала гораздо более насыщенной.
Вместо двух выступлений в день теперь у нее стало три. В день она могла позволить себе отдохнуть всего лишь несколько часов, а в остальное время проходили бесконечные репетиции и выступления.
Даже после столь упорных тренировок.она чувствовала, что постепенно теряет контроль над своим телом, и каждая секунда была для нее дороже золота. Она отрабатывала каждое движение без остановки, снова и снова, словно механическая кукла, лишенная эмоций. "Госпожа Аин, может быть, вам стоит немного отдохнуть...", - с обеспокоенным лицом смотрела на нее ассистентка за кулисами.
"Это последнее выступление на сегодня. Я не хочу допустить ошибку". - Аин потянулась своим изможденным телом и вышла на сцену, настолько красочную, что аж слепило глаза.
В свете огромного прожектора, направленного на ее голову, она сделала глубокий вдох и медленно выровняла свои движения и дыхание, начав свое последнее выступление в этот вечер.
Однако прошло совсем немного времени, и мелодичная музыка начала медленно терять высоту, как будто на нее наложили невидимые тяжелые кандалы. Она остро ощутила, как ее суставы, которые еще минуту назад ловко двигались, вновь стали скованными и вялыми, словно груда отслуживших свое деталей, с возрастом пришедших в негодность и исчерпавших свои последние силы.
Аин крепко зажмурила глаза и мысленно произнесла молитву.
Прошу вас, дайте мне еще немного времени... Всего несколько минут...
Из глубины ее души вырвалось сильное и жгучее желание, и музыка вдруг участилась и возвысилась, подобно воспарившему из бездны орлу, что испускал последний в своей жизни печальный крик.
Занавес медленно опустился, и после нескольких секунд тишины со сцены раздались бурные аплодисменты.
Задыхаясь, с неудержимой дрожью в теле, Аин в последний раз посмотрела вниз со сцены и вдруг заметила в толпе женщину средних лет в белом платье.
На ее лице был отпечаток прожитых лет, но выражение лица было по-прежнему нежным и дружелюбным, именно таким, каким она его помнила.
Слезы мгновенно залили глаза Аин, и она, как сумасшедшая, попыталась броситься вперед, но обнаружила, что не может издать ни звука, а ее тело настолько одеревенело что она не могла и пошевелиться, и в конце концов она тяжело рухнула на холодный пол сцены.
"Мама, не уходи... не покидай меня..."
Слезы медленно стекали по ее окоченелой коже, но в них уже не чувствовалось тепло.

"Аин... Аин..."
Кто-то вновь и вновь нежно шептал ее имя на ушко.
Ее сознание пробудилось от хаоса, глаза резко открылись.
Тот утонченный облик, мягкий и знакомый голос, что были глубоко запечатлены в ее памяти, теперь предстали перед Аин словно во сне. На ней по-прежнему было белое платье, тонкие мягкие пальцы нежно ласкали ее лицо, а уголки рта украшала теплая улыбка.
"Какая красивая девочка".
"Мамочка..." - Аин так удивилась, что чуть не вскрикнула, и только собралась ответить, как впереди раздался нежный детский голос. "Мама! Я больше не хочу ту куклу, мне нравится эта!" Взгляд матери тут же переместился с нее на место рядом с ней, и она улыбнулась.
"Вот эта девочка тоже хорошенькая! Она такая же милая, как моя Иньинь!"
Иньинь? Аин удивленно повернула голову и увидела девочку лет семи-восьми, которая стояла на цыпочках и радостно брала с витрины куклу в розовой юбке.
Нет! Этого не может быть!
Аин попыталась сделать шаг вперед. но обнаружила, что ее тело совершенно не двигается. Она посмотрела вниз и поняла, что ее конечности застыли в одном положении, тело и юбка стали металлическими, а под ногами тикали карманные часы.
Нет! Она боролась с желанием вырваться из этого тела и догнать уходящую мать, но вдруг услышала позади себя щелчок и поворот. Когда раздалась звонкая мелодия она со страхом обнаружила, что ее тело начало непроизвольно вращаться, словно часовая стрелка, что кружится без остановки. Было похоже, что ее душу пытаются вытянуть из тела.
Сознание постепенно становилось спутанным и обрывочным. Она изо всех сил старалась удержать последний обрывок воспоминаний, желая сохранить eго навсегда.
Это было излучающее тепло лицо с приветливой улыбкой, которое нежным шепотом обращалось к ней сквозь теплый мерцающий свет.
"Аин... Отныне я буду твоей мамой".

Зима в этом году наступила рано, и сильный снегопад шел уже три дня подряд.
В это холодное время года на улицах очень оживленно, повсюду горят огни и много людей, все с нетерпением ждут предстоящего праздника. По поверьям, в этот день все желающие смогут получить благословения и подарки.
"А ну вон отсюда! Грязная оборванка!" Из булочной на углу повар с ругательствами прогнал черную кошку с буханкой хлеба во рту, и она, вся в грязи и хромая на одну ногу, тут же проскользнула в темный переулок и спряталась в брошенном мусоре.
Была глубокая ночь, магазины один за другим закрывали двери и выключали свет, только снежинки все еще падали вниз. В неприметном глазу углу блуждала хромая черная кошка, только ее шаг становился все медленнее и медленнее под напором пронизывающего холодного ветра.
Среди снега и ветра оставался освещенным лишь один одинокий магазин, который казался для нее единственной надеждой. Кошка постепенно приближалась к этому месту.
Это был часовой магазин в старинном стиле с множеством изысканных карманных часов на витрине. На циферблате одних часов танцевала фигурка в золотой юбке, такая легкая и красивая.
Кошка с трудом встала на задние лапы и с любопытством стала рассматривать фигурку, но в следующее мгновение обессилившая рухнула на снег.
Ее сознание постепенно угасало, и словно сквозь туман она увидела, как кто-то толкнул тяжелую деревянную дверь, и перед ней предстал загадочный нарядный мужчина, который, похоже, разговаривал сам с собой.
"Это... как раз то, что нужно магазину часов".
Она не слышала, что он говорит, и ее мохнатая голова обвисла в его руке. Казалось, что она погрузилась в вечную дрему.
Наступил рассвет, и на оживленных, шумных улицах начался новый день.
Никто так и не узнал, что на одном захолустном старом переулке больше не было черной кошки, а на витрине нового часового магазина за углом появилась новая музыкальная кукла, ожидающая своего покупателя.